Даждьбог - Бог Тарх Перунович, Бог-Хранитель древней Великой Мудрости. Был назван Даждьбогом за то, что дал людям Великой Расы и потомкам Рода Небесного Девять Саньтий (книг). Марена (Мара) - Великая Богиня Зимы, Ночи и Вечного Сна, и Вечной Жизни.
Жил-был в Сварге Пречистой Даждьбог Перунович, а у него было три сестры: одна богиня Магура, дева-воительница, другая богиня Тара (Заря), третья богиня Девана (Зевана). Как-то пошёл он с сёстрами в Ирий-сад погулять. Вдруг находит на небо туча чёрная, встаёт гроза страшная.
— Пойдёмте, сестрицы, домой! — говорит Даждьбог. Только пришли они во дворец — как грянул гром, раздвоился потолок, и влетел к ним в горницу ясен сокол, ударился сокол об пол, сделался младым богом Хорсом, и говорит: — Здравствуй, Даждьбог! Прежде я ходил гостем, а теперь пришел сватом; хочу у тебя сестрицу - богиню Тару (Зарю) посватать.
— Коли люб ты сестрице, я её не унимаю — пусть идёт!
Богиня Тара согласилась, и соколоподобный Хорс женился на ней и унёс её в свой Чертог.
Дни идут за днями, часы бегут за часами — целого года как не бывало. Пошёл Даждьбог с двумя сёстрами в Ирий-сад погулять. Опять встаёт туча с вихрем, с молнией. — Пойдёмте, сестрицы, домой! — говорит Даждьбог.
Только пришли они во дворец — как ударил гром, распалася крыша, раздвоился потолок, и влетел орёл. Ударился об пол и сделался младым богом Святобором, он и говорит: — Здравствуй, Даждьбог! Прежде я гостем ходил, а теперь пришёл сватом. И стал сватать богиню Девану (Зевану). Отвечал ему Даждьбог: — Если ты люб Деване, то пусть она за тебя идёт, я с неё воли не снимаю. Богиня Девана согласилась и вышла за Святобора замуж. Обернулся он орлом, подхватил её и унёс в свой чертог.
Прошёл ещё один год, говорит Даждьбог своей младшей сестрице: — Пойдем, в Ирии-саду погуляем! Погуляли немножко, опять встаёт туча с вихрем, с молнией.
— Вернёмся, сестрица, домой!
Вернулись домой, не успели сесть — как ударил гром, раздвоился потолок, и влетел ворон, ударился ворон об пол и сделался добрым молодцем, богом Воданом. Прежние были хороши собой, а этот ещё лучше. — Ну, Даждьбог, прежде я гостем ходил, а теперь пришел сватом, отдай за меня Магуру. — Я с сестрицы волю не снимаю, коли ты полюбился ей, пусть идёт за тебя. Вышла за Водана-ворона Магура, и унёс он её в свой Чертог.
Остался Даждьбог один, целый год жил без сестёр, и сделалось ему скучно. — Пойду,— говорит,— искать сестриц.
Собрался в дорогу, сел на коня и поехал и вот видит — лежит в поле рать-сила побитая. Спрашивает Даждьбог: — Коли есть тут живой кто,— отзовись! Кто побил это войско великое? Отозвался ему один из живых: — Все это войско великое побила прекрасная богиня Мара-Морена.
Пустился Даждьбог дальше, наезжал на шатры белые, выходила к нему навстречу Мара-Морена, прекрасная:
— Здравствуй, Даждьбог, куда тебя несёт — по воле аль по неволе? Отвечал ей Даждьбог: — Добрые молодцы по неволе не ездят! — Ну, коли дело не к спеху, погости у меня в шатрах.
Даждьбог тому и рад, две ночи в шатрах ночевал, и полюбился Маре-Морене, и женился на ней. Мара-Морена прекрасная взяла его с собой в свой небесный Чертог.
Пожили они вместе сколько-то времени, и вздумалось ей прогуляться, стала она на войну собираться. Оставляет она на Даждьбога все своё хозяйство и приказывает: — Везде ходи, за всем присматривай, только в эти пещеры не моги заглядывать!
Но он не вытерпел, и как только Мара-Морена уехала, тотчас бросился в те пещеры, запретные. Отворил Даждьбог дверь, глянул, — а там висит Кощей Бессмертный, на двенадцати цепях прикованный. Богом Велесом силы своей лишённый. Просит Кощей у Даждьбога: — Сжалься надо мной, дай мне напиться! Десять лет я здесь мучаюсь, не ел, не пил — совсем в горле пересохло! Даждьбог подал ему целое ведро воды, он выпил и ещё запросил: — Мне одним ведром не залить жажды, дай еще! Даждьбог подал другое ведро. Кощей выпил и запросил третье, а как выпил третье ведро, взял свою прежнюю силу, тряхнул цепями и сразу все двенадцать цепей порвал.
— Спасибо, Даждьбог! — сказал Кощей Бессмертный.— Теперь тебе никогда не видать Мары-Морены, как ушей своих! — и страшным вихрем вылетел в окно, нагнал на дороге Мару-Морену, прекрасную, подхватил её и унёс к себе. А Даждьбог горько-горько затужил о ней, снарядил своего коня и поехал в путь-дорогу: — Что ни будет, а разыщу свою любовь Мару-Морену!
Едет день, едет другой, на рассвете третьего видит чудесный дворец, у дворца дуб стоит, на дубу ясен сокол сидит. Слетел сокол с дуба, ударился оземь, обернулся добрым молодцем - Богом Хорсом и закричал: — Ах, шурин мой любезный! Как тебе живётся?
Выбежала Тара, встретила Даждьбога радостно, стала про его здоровье расспрашивать, про своё житьё-бытьё рассказывать. Погостил у них Даждьбог три дня и говорит: — Не могу у вас гостить долго, я иду искать жену мою, Мару-Морену прекрасную. — Трудно тебе сыскать её,— отвечает Хорс.— Оставь здесь, на всякий случай, свою серебряную ложку, будем на неё смотреть, про тебя вспоминать. Даждьбог оставил у Хорса свою серебряную ложку и поехал дальше.
Ехал он день, ехал другой, на рассвете третьего видит дворец ещё лучше первого, возле дворца дуб стоит, на дубу орел сидит. Слетел орел с дерева, ударился оземь, обернулся добрым молодцем - богом Святобором и закричал: — Вставай, Девана! Милый наш братец идёт.
Девана тотчас прибежала навстречу, стала его целовать-обнимать, про здоровье расспрашивать, про свое житьё-бытьё рассказывать. Даждьбог погостил у них три денька и говорит: — Дольше гостить мне некогда, я иду искать жену мою, Мару-Морену прекрасную. Отвечает Святобор: — Трудно тебе сыскать её, оставь у нас серебряную вилку: будем на неё смотреть, тебя вспоминать. Он оставил серебряную вилку и поехал дальше.
День едет, другой едет, на рассвете третьего видит дворец лучше первых двух, возле дворца дуб стоит, на дубу ворон сидит. Слетел ворон с дуба, ударился оземь, обернулся добрым молодцем - богом Воданом и закричал: — Магура-девица! Поскорей выходи, наш братец идет. Выбежала Магура, встретила его радостно, стала целовать-обнимать, про здоровье расспрашивать, про свое житье-бытье рассказывать. Даждьбог погостил у них три денька и говорит: — Прощайте! Пойду жену искать — Мару-Морену прекрасную. Отвечает Водан: — Трудно тебе сыскать её, оставь-ка у нас серебряную чашку, будем на неё смотреть, тебя вспоминать. Даждьбог отдал ему серебряную чашку, попрощался и поехал дальше.
День едет, другой едет, а на третий добрался до Мары-Морены. Увидала она своего милого, бросилась к нему на шею, залилась слезами и промолвила: — Ах, Даждьбог! Зачем ты меня не послушался — пошёл в пещеры запретные и выпустил Кощея Бессмертного? — Прости, Мара-Морена! Не поминай старого, лучше поедем со мной, пока не видать Кощея Бессмертного - авось не догонит!
Собрались они и уехали. А Кощей на охоте был. К вечеру он домой ворочается, под ним добрый конь спотыкается. — Что ты, несытая кляча спотыкаешься? Али чуешь какую невзгоду? Отвечает конь: — Даждьбог приходил, Мару-Морену увез. — А можно ли их догнать? — Можно пшеницы насеять, дождаться, пока она вырастет, сжать её, смолотить, в муку обратить, пять печей хлеба наготовить, тот хлеб поесть, да тогда вдогонку и ехать — и то поспеем! Кощей поскакал, догнал Даждьбога. Сразились они в лютой схватке, стукнул копытом Кащеев конь Даждьбога, и упал он со своего коня. Одолел в этот раз Кощей Даждьбога. — Ну,— говорит,— первый раз тебя прощаю, за твою доброту, что водой меня напоил, и в другой раз прощу, а в третий берегись — на куски изрублю! Отнял у него Мару-Морену и увёз.
Даждьбог сел на камень и опечалился. Но делать нечего, и он опять воротился назад за Марой-Мореною. Кощея Бессмертного дома не случилось. — Поедем, Мара-Морена! — Ах, Даждьбог! Он нас догонит. — Пускай догонит, мы с ним еще раз сразимся и тогда посмотрим, кто кого одолеет. Собрались и уехали. Кощей Бессмертный домой возвращается, под ним добрый конь спотыкается. — Что ты, несытая кляча спотыкаешься? Али чуешь какую невзгоду? — Даждьбог приходил, Мару-Морену с собой взял. — А можно ли догнать их? — Можно ячменю насеять, подождать, пока он вырастет, сжать-смолотить, пива наварить, допьяна напиться, до отвала выспаться да только тогда вдогонку поехать — и то поспеем! Кощей поскакал, догнал Даждьбога: — Ведь я же говорил, что тебе не видать Мары-Морены, как ушей своих!
И опять в лютой схватке одолел Кощей Даждьбога, ведь под ним конь чудный-богатырский. Отнял Мару и увёз к себе.
Остался Даждьбог один, закручинился, но всё равно опять воротился за Марой-Мореною. На ту пору Кощея дома не случилось. — Поедем, Мара-Морена! — Ах, Даждьбог! Ведь он догонит, тебя в куски изрубит. — Пускай изрубит! Я без тебя жить не могу. Собрались и поехали. Кощей Бессмертный домой возвращается, под ним добрый конь спотыкается. — Что ты спотыкаешься? Али чуешь какую невзгоду? — Даждьбог приходил, Мару-Морену с собой взял.
Кощей поскакал, догнал Даждьбога, и опять с помощью коня своего волшебного одолел его, изрубил его тело в мелкие куски и поклал в смолёную бочку, взял эту бочку, скрепил железными обручами и бросил в синее море, а Мару-Морену к себе увез. В то самое время у зятьев Даждьбога серебро почернело. — Ах,— говорят они,— видно, беда приключилась!
Орёл бросился на сине море, схватил и вытащил бочку на берег, сокол полетел за живой водою, а ворон за мёртвою. Слетелись все трое в одно место, разбили бочку, вынули куски Даждьбога, перемыли и сложили, как надобно. Ворон брызнул мёртвой водою — тело срослось, соединилось. Сокол брызнул живой водою и — Даждьбог вздрогнул, встал и говорит: — Ах, как я долго спал! — Еще бы дольше проспал, если б не мы! — отвечали зятья. — Пойдем теперь к нам в гости. — Нет, братцы! Я пойду искать Мару-Морену.
Приходит к ней и просит: — Разузнай у Кощея Бессмертного, где он достал себе такого доброго коня. Вот Мара-Морена улучила добрую минуту и стала Кощея выспрашивать. Кощей сказал: — За тридевять земель (то есть за пределами 27 планет нашей солнечной системы), в тридесятом чертоге, за огненной рекою разделяющей миры(граница междумирья выглядит как огненная река), живет бабушка Яга, у ней есть такая кобылица, на которой она каждый день вокруг всего света облетает. Много у ней и других славных кобылиц, я у ней три дня пастухом был, ни одной кобылицы не упустил, и за то Яга дала мне одного жеребёночка. — Как же ты через огненную реку (границу междумирья) переправился? — А у меня есть такой платок — как махну в правую сторону три раза, сделается высокий-высокий мост, и огонь его не достанет!
Мара-Морена выслушала, и пересказала все Даждьбогу, и платок унесла, да ему отдала. Даждьбог переправился через огненную реку и пошел к бабе Яге. Долго шёл он, не пивши, не евши. Попалась ему навстречу заморская птица с малыми детками. Даждьбог говорит: — Съем-ка я одного цыпленочка. — Не ешь, Даждьбог! — просит заморская птица.— В некоторое время я пригожусь тебе.
Пошел он дальше, видит в лесу улей пчёл. — Возьму-ка я, — говорит, — сколько-нибудь медку. Пчелиная матка отзывается: — Не тронь моего мёду, Даждьбог! В некоторое время я тебе пригожусь. Он не тронул и пошёл дальше, попадается ему навстречу львица со львенком. — Съем я хоть этого львенка - есть так хочется, аж тошно стало! — Не тронь, Даждьбог,— просит львица. — В некоторое время я тебе пригожусь. — Хорошо, пусть будет по-твоему!
Побрел голодный, шёл, шёл — и видит: стоят хоромы бабы Яги. — Здравствуй, бабушка! — Здравствуй, Даждьбог! По что пришел— по своей доброй воле, аль по нужде? — Пришел заслужить у тебя богатырского коня.
Баба Яга посмотрела на молодца, и так он ей понравился, что захотела она его у себя оставить, чтоб ей по хозяйству помогал. И решила она дать ему невыполнимое задание. — Изволь, Даждьбог! У меня ведь не год служить, а всего-то три дня, если упасёшь моих кобылиц,— дам тебе богатырского коня, а если нет, то не гневайся — останешься навсегда у меня. Даждьбог согласился, баба Яга его накормила-напоила и велела за дело приниматься.
Только что выгнал он кобылиц в поле, кобылицы задрали хвосты, и все врознь по лугам разбежались, не успел Даждьбог глазами вскинуть, как они совсем пропали. Тут он запечалился, сел на камень и заснул. Солнышко уже на закате, и вот прилетела заморская птица и будит его: — Вставай, Даждьбог! Кобылицы теперь дома.
Даждьбог встал, воротился домой, а баба Яга и шумит и кричит на своих кобылиц: — Зачем вы домой воротились? — Как же нам было не воротиться? Налетели птицы со всего света, чуть нам глаза не выклевали. — Ну, вы завтра по лугам не бегайте, а рассыпьтесь по дремучим лесам.
Переспал ночь Даждьбог, наутро баба Яга ему говорит: — Смотри, Даждьбог, если не упасёшь кобылиц, если хоть одну потеряешь — остаться тебе здесь навсегда! Погнал он кобылиц в поле. Они тотчас задрали хвосты и разбежались по дремучим лесам. Опять сел Даждьбог на камень горевать, да и уснул.
Солнышко село за лес, как прибежала к нему львица и говорит: — Вставай, Даждьбог! Кобылицы все собраны. Даждьбог встал и пошёл домой. Баба Яга-Золотая нога, пуще прежнего и шумит и кричит на своих кобылиц: — Зачем домой воротились? — Как же нам было не воротиться? Набежали лютые звери со всего света, чуть нас совсем не разорвали. — Ну, вы завтра забегите в сине море. Опять переспал ночь Даждьбог, наутро посылает его баба-яга кобылиц пасти: &‐ Если не упасёшь — остаться тебе у меня навсегда.
Он погнал кобылиц в поле, они тотчас задрали хвосты, скрылись с глаз и забежали в сине море, стоят в воде по шею. Даждьбог сел на камень, затужил и уснул. Солнышко за лес село, прилетела пчелка и говорит: — Вставай, Даждьбог! Кобылицы все собраны, да как воротишься домой, у бабы-Яги проси самого паршивого жеребенка, который в навозе валяется. Бери его и в глухую полночь уходи из дому.
Даждьбог встал, пришел в хоромы, а баба-яга и шумит и кричит на своих кобылиц: — Зачем воротились? — Как же нам было не воротиться? Налетело пчёл видимо-невидимо со всего света и давай нас со всех сторон жалить до крови! — Ну хорошо, Даждьбог, ты сумел выполнить мое задание - выбирай самого лучшего жеребца. — Не надо мне лучшего, отдай самого паршивого жеребенка,— который в навозе валяется. — Нет, этого я не могу тебе отдать, завтра я сама выберу награду за службу.
Но когда баба Яга заснула, то в самую полночь Даждьбог не дожидаясь утра, взял у неё паршивого жеребенка, оседлал его, сел и поскакал к огненной реке. Доехал до той реки, махнул три раза платком в правую сторону — и вдруг, откуда ни взялся, повис через реку высокий, славный мост. Даждьбог переехал по мосту и махнул платком на левую сторону только два раза — остался через реку мост тоненький-тоненький! Поутру пробудилась баба-яга — паршивого жеребенка видом не видать! Бросилась в погоню, во весь дух на железной ступе летит, пестом погоняет, помелом след заметает. К огненной реке (границе междумирья) подлетела, взглянула и думает: «Хорош мост!» И поехала по мосту, но только добралась до средины — мост обломился, и баба-яга еле ноги назад унесла.
А Даждьбог откормил жеребенка в синих лугах Сварги Пречистой и стал из него чудный конь. Приезжает Даждьбог к Маре-Морене, она выбежала и бросилась к нему на шею: — Как тебя воскресили, в тело твое жизненные силы влили?! Даже мне это не подвластно! — Так и так,— говорит Даждьбог. — Поедем со мной. — Боюсь, Даждьбог! Если Кощей догонит, быть тебе опять изрублену. — Нет, не догонит! Теперь у меня славный богатырский конь, словно птица летит. Сели они на коня и поехали.
Кощей Бессмертный домой ворочается, под ним конь спотыкается. — Что ты, несытая кляча, спотыкаешься? Али чуешь какую невзгоду? — Даждьбог приезжал, Мару-Морену увез. — А можно ли их догнать? — Нет! Теперь у Даждьбога конь богатырский лучше меня. — Нет, не утерплю,— говорит Кощей Бессмертный, — поеду в погоню. Долго ли, коротко ли — нагнал он Даждьбога, соскочил наземь и хотел было сечь его острой саблею, а в те поры конь Даждьбога ударил со всего размаху копытом Кощея Бессмертного и размозжил ему голову, а Даждьбог доконал его палицей.
После того решил Даждьбог разрушить и логово Кащея, где собирались Тёмные силы(Луна Леля). Сотворил небесный огонь, устроил великую кроду, и спалил Кощея Бессмертного на костре и самый пепел его пустил по ветру. Чтоб никто уже не смог собрать его тело воедино.
Мара-Морена села на Кощеева коня, а Даждьбог на своего, и поехали они в гости сперва к Водану, потом к Святобору, а там и к Хорсу. Куда ни приедут, всюду встречают их с радостью: — Ах, Даждьбог, а уж мы не чаяли тебя увидеть. Ну, да недаром же ты хлопотал, такой красавицы, как Мара-Морена, во всем свете поискать — другой не найти!
Погостили они, попировали и поехали в свой небесный Чертог, приехали и стали себе жить-поживать, медок попивать, да детушек рожать. От которых пошел род славян - Даждьбожьих внуков.
Комментариев нет:
Отправить комментарий